Границы моего языка означают границы моего мира.
Л. Витгенштейн
Мальчик родился 26 апреля 1889 года в Вене в семье одного из богатейших людей Австро-Венгрии - австрийского Круппа, можно сказать. Дом, где мальчик провел детство, был наполнен роскошью и ему покровительствовали музы. Предки мальчика были необыкновенно одаренными, один из них составил антологию немецкой поэзии, а другой стал выдающимся скрипачом и учился у самого Феликса Мендельсона-Бартольди. Его тетушек учила фортепианной игре Клара Шуман.
В семье было восемь детей, мать была музыкантшей, отец мальчика прекрасно играл на скрипке и был щедрым меценатом - в доме стояло 9 роялей и бывали Густав Малер и Иоганнес Брамс. Для семьи отец был почти ветхозаветным Богом, в глазах его сыновей весь мир, а не только сталелитейная промышленность страны, была создана им. Отец мальчиков был человеком XX века и ему даже не приходило в голову, что дети могут стать не такими, как он сам, что у них могут быть их собственные склонности и таланты. Они должны были учиться с тем расчетом, чтобы, повзрослев, продолжать его дело. И это была одна из первых 'эдиповых семей' XX века.
Младший брат мальчика дебютировал как пианист-виртуоз в 1913 году. А через три года на фронте ему оторвало правую руку, но он стал учиться играть одной левой рукой. Довоенная известность и экстравагантность ситуации - однорукий пианист - способствовали его послевоенной карьере. Рихард Штраус и Морис Равель писали специально для него фортепианные произведения для левой руки. Например, знаменитый Концерт ре минор Равеля 1931 года. С ампутированной рукой брат занимался боксом.
Участь остальных трех братьев мальчика была печальна - они все покончили с собой. Старший брат был музыкальным вундеркиндом - в 9 лет он публично дебютировал игрой на скрипке в церкви Святого Петра, играл также на фортепиано и на органе. Интересно, что детским прозвищем старшего было 'Эдип' (за много лет до опубликования Фрейдом работы 'Толкование сновидений' (1899), где впервые была изложена теория Эдипова комплекса). Но отец хотел, чтобы он занимался семейным бизнесом и брат сбежал в Америку, где утопился в заливе Чесапик-бей.
Это было в 1902 году, а через год в Берлине отравился другой брат, имевший склонность к литературе и талант критика. Этот эпизод был описан в одной из берлинских газет, где говорилось, что молодой человек зашел в паб, заказал выпить себе и таперу, попросил его сыграть свою любимую песню 'Я пропал' и под звуки мелодии принял цианистый калий.
Третьего брата отец назначил директором компании, но он не любил своб работу, хотя старательно ее выполнял. При первой возможности ушел в армию и, пройдя всю войну, в 1918 году на итальянском фронте блестящий кавалерийский офицер на глазах своих солдат пустил себе пулю в лоб. Версий было много, а смерть одна. Может быть, он не хотел попасть в плен или окружение, может, солдаты отказывались воевать, поскольку участь войны была предрешена, а может, не хотел возвращаться домой.
У всех трех самоубийств, с виду таких разных, были поверхностные поводы и глубинная причина. По свидетельству сестер, и младшие братья, оставшиеся в живых, все время психологически были на волоске от смерти, потому что получили от отца слишком жесткие жизненные требования: так или иначе изменить этот мир.
Последнее оказалось по силам только мальчику, от которого этого в меньшей степени ожидали.
Старшие сыновья утратили маниакальную веру отца в то, что всего возможно добиться, для их депрессивных натур любая неудача казалась катастрофой и вынести этого они не смогли. Надо сказать, что никто из сыновей стального короля Австрии никогда не был женат и все имели в той или иной форме гомосексуальные отношения.
В юные годы мальчика буквально преследовали самоубийства близких людей. Покончил собой кумир его юности, писатель. Покончил с собой гениальный австрийский физик, у которого мальчик собирался учиться. Он и сам на протяжении многих лет страдал тяжелым депрессивным расстройством, и все эти годы был на грани самоубийства.
Совсем иначе сложились судьбы сестер мальчика - старшая, его наставница в детстве, была самой сильной натурой - она была реальным компаньоном отца в делах, помогала ему коллекционировать картины, ей он диктовал свою автобиографию, для нее он построил загородное поместье, куда семья любила приезжать летом.Фактически после смерти отца в 1913 году она стала главой семьи, так как утонченная мать была на это не способна. Das gnädige Fräulen - достопочтимая барышня - была хранительницей семейных традиций и никогда не была замужем. Она рисовала и писала картины, играла на фортепиано и организовывала музыкальные вечера. Во время Первой мировой войны она работала в госпитале, а после организовала детский приют.
Средняя сестра мальчика из всей семьи была самым обыкновенным человеком: простая, живая и гармоничная натура, вышла замуж за чиновника из протестантской семьи. Жених был связан бизнесом со старшими членами семьи, так что, возможно, это был брак по расчету. Как и все в семье, девушка была музыкальной: в 1930-е годы она организовывала в Вене хоровые группы.
Младшая сестра была красавица, ее портрет кисти Густава Климта известен всем. Это для нее уже взрослый мальчик, вернувшись из деревни и не зная куда себя девать, построил замечательный особняк в духе конструктивизма Адольфа Лооса. Это она играла решающую роль в его воспитании, как духовном, так и интеллектуальном. Яркая, увлекающаяся, чрезвычайно умная женщина, она дружила с Фрейдом, вышла замуж за англичанина, у нее была страсть к новым идеям, будь то психоанализ, экспрессионизм или социализм. Своей энергией она походила на отца, но ее занимали не технические, а гуманитарные проблемы.
В детстве мальчик, о котором будет написано сотни книг и тысячи статей, был слабым, болезненным, ленивым и слабохарактерным. Но уже в детстве он был философом: “Когда мне было 8 или 9 лет, я пережил опыт, который если и не был решающим в моей будущей жизни, то по крайней мере был в духе моего характера той поры. Как это произошло, я не помню. Вижу лишь себя стоящим у двери, и размышляющим: “Зачем люди говорят правду, когда врать гораздо выгоднее”. И я ничего не мог понять в этом” (в жизни мальчик был патологически честен).
Он был замкнутым, мало общался со сверстниками, обращаясь к ним исключительно на "вы", учился плохо и не имел склонностей ни к каким предметам, кроме техники - в семь лет сконструировал швейную машину из дерева и проволоки. Даже на фортепиано при всей его музыкальности ему было лень учиться, его занимало только то, что вызывало непосредственный интерес, а не то, что от него требовали. Так, он самостоятельно научился играть на кларнете и умел совершенно удивительно свистеть - мог исполнить губами целое музыкальное произведение и знал наизусть оперы Вагнера, пьесы Шекспира, зачитывался Толстым и Достоевским.
А еще он был евреем (по прадеду) и учился в школе в Линце одновременно с другим мальчиком.
Другой мальчик родился в том же году на шесть дней раньше в деревне под Линцем и его отец был незаконнорожденным. Мать мальчика была родственницей своего мужа и этот инцухт мальчику позже приходилось скрывать. Предки мальчика были крестьянами, только отцу удалось выбиться в чиновники.
В августе 1892 года отец получил повышение и семья переехала в Пассау, а через три года вернулась в пригород Линца, где другой мальчик поступил в начальную школу, учился, пел в хоре мальчиков и был помощником священника во время мессы.
В этом же году из-за постоянных придирок отца из дома ушёл его сводный старший брат, после чего, другой мальчик стал главным предметом отцовских забот и постоянного давления, так как отец боялся, что мальчик вырастет таким же бездельником, как и его брат.
В ноябре 1897 года отец приобрёл в деревне под Линцем дом около кладбища, куда в феврале 1898 года переехала вся семья. Мальчик в третий раз сменил школу и здесь пошёл в четвёртый класс.
 |
| источник |
В 13 лет, когда другой мальчик учился во втором классе реальной школы в Линце, неожиданно умер отец. Несмотря на беспрерывные споры и натянутые отношения, другой мальчик всё-таки любил отца и у гроба безудержно рыдал. По просьбе матери он продолжил ходить в школу, но окончательно для себя решил, что будет художником, а не чиновником, как хотел отец.
Весной 1903 года он переехал в школьное общежитие в Линц. Уроки в школе стал посещать нерегулярно.
В 15 лет, когда он он заканчивал третий класс реальной школы, то во всю писал стихи, пьесы и новеллы, а также сочинил либретто для оперы Вагнера по легенде Виланда и увертюру. Но из-за неуспеваемости этому другому мальчику пришлось перейти в другую школу, которую он закончил с оценками "отлично" по рисованию и физкультуре; по немецкому, французскому, математике, стенографии - неудовлетворительно, по остальным - удовлетворительно.
Другой мальчик обожал Линц, считал его своим родным городом, виртуозно свистел, одевался как денди и обращался к товарищам исключительно на "вы", что для реальной школы было реальным вызовом.
Первого мальчика звали Людвиг Витгенштейн, а другого - Адольф Шикльгрубер/Хайдлер/Гюттлер/Гитлер - так последовательно писались фамилии его предков.
Вот они на школьной фотографии и обложке книги австралийца Кимберли Корниша, которая вызывает ожесточенные споры.
На фотографии начала века, мальчикам по 14-15 лет, и трудно сказать о них что-то определенное.
Только вопросы: как и почему подросток-наследник сталелитейной империи оказался вдруг сослан из блестящей Вены в заурядную реальную школу Линца, которая даже не дает права поступить в университет?
И как бы сложились судьбы мира, если бы мальчики не встретились?..
Про случайных однокашников Сталина и Гурджиева 1899-1901 гг. я как-то писала.
Заметьте, обе случайности - в Линце и в Тифлисе - происходят практически одновременно.
Тут еще есть несколько совпадений.
Гитлер в 1930 году встречался с Гурджиевым (есть фото) и свастика как символ была разработана не без участия Гурджиева.
В 1935 году в Москву приезжал Виттгенштейн и даже пытался устроится на работу в СССР.
Это только начало биографии основателя аналитической философии и одного из самых ярких мыслителей XX века. Общепризнанно, что Витгенштейн осуществил целых две революции в западной философии: когда его «Логико-философский трактат» вдохновил Венский кружок на создание программы логического позитивизма и когда его идеи о природе и устройстве языка, изложенные в «Философских исследованиях», породили британскую лингвистическую философию, или философию обыденного языка.
Понять витгенштейновское понятие языковой игры, которую он не случайно называл формой жизни, непросто, ведь языковыми играми будут не только отдача команд, молитва, разговор в бане и другие речевые действия в узком смысле, но любые жизненные ситуации, регламентируемые модальной морфологией.
Вся жизнь человека это совокупность языковых игр: девочка станет взрослой и станет жить взрослой жизнью: выйдет замуж, будет читать серьезные книги, спешить и опаздывать на работу, покупать мебель, часами говорить по телефону, стирать чулки, готовить есть себе и другим, ходить в гости и пьянеть от вина, завидовать соседям и птицам, следить за метеосводками, вытирать пыль, считать копейки, ждать ребенка, ходить к зубному, отдавать туфли в ремонт, нравиться мужчинам, смотреть в окно на проезжающие автомобили, посещать концерты и музеи, смеяться, когда не смешно, краснеть, когда стыдно, плакать, когда плачется, кричать от боли, стонать от прикосновений любимого, постепенно седеть, красить ресницы и волосы, мыть руки перед обедом, а ноги - перед сном, платить пени, расписываться в получении переводов, листать журналы, встречать на улице старых знакомых, выступать на собрании, хоронить родственников, греметь посудой на кухне, пробовать курить, пересказывать сюжеты фильмов, дерзить начальству, жаловаться, что опять мигрень, выезжать за город и собирать грибы, изменять мужу, бегать по магазинам, смотреть салюты, любить Шопена, нести вздор, бояться пополнеть, мечтать о поездке за границу, думать о самоубийстве, ругать неисправные лифты, копить на черный день, петь романсы, ждать ребенка, хранить давние фотографии, продвигаться по службе, визжать от ужаса, осуждающе качать головой, сетовать на бесконечные дожди, сожалеть об утраченном, слушать последние известия по радио, ловить такси, ездить на юг, воспитывать детей, часами простаивать в очередях, непоправимо стареть, одеваться по моде, ругать правительство, жить по инерции, пить корвалол, проклинать мужа, сидеть на диете, уходить и возвращаться, красить губы, не желать ничего больше, навещать родителей, считать, что все кончено.
И над всем этим всегда будет витать тень отца и Mutterschprache...
Родители, будьте ювелирно осторожны в своих желаниях лучшего для ваших детей.
Последнее - от себя
источники: 1,2,3,4,5,6,7,8
